На гуся!

весенняя охота на гуся

В конце мая мне позвонил друг Жора и сказал, что видел пернатых и пора собираться на весеннюю охоту на гусей. Он работал в аэропорту. С нами собирался пойти еще один, такой же, как и я, бывший работник авиапредприятия — Олег. Три года назад мы вместе трудились на базе ЭРТОС (эксплуатация радиотехнического оборудования и связи), приехав в Заполярье после окончания своего училища.

Как-то раз весной во время сезона охоты Жора заметил на экране диспетчерского радиолокатора стаи гусей, летевших на север. Приятель с радостью оповестил нас. После работы мы собрались в балке приводной радиостанции в пяти километрах от взлетно-посадочной полосы.

Гусь повалил густо — стая за стаей, как нежданный снег в мае. Пернатые шли прямо через наш «привод», как будто привлеченные его сигналами. Птица заходила по глиссаде и летела так интенсивно, что через час у меня закончились патроны.

Охваченный азартом, я даже не заметил, как израсходовал все боеприпасы, приготовленные для гусей. Пришлось спешно перезаряжать патроны с мелкой дробью, набивая их «самокаткой». С тех пор мы часто охотились вместе…

Марш-бросок в полной выкладке

В начале весны по хорошему насту Жора смог завезти балок, оборудованный небольшой печкой и нарами, на лайду (поляну. — Прим. редакции) близ речки Дудинки. Там, согласно предположениям, должен был хорошо идти гусь. Выход наметили на 25 мая.

Удачно согласовали на работе свое недельное отсутствие и утренней электричкой прибыли в аэропорт. По укатанному зимнику дошли до дальнего привода и свернули на север. Снег почти не таял, перед нами до горизонта простиралась голая тундра с редкими кустиками и слегка потемневшими от незакатного заполярного солнца буграми.

Дальше двинулись уже на лыжах. Тяжеленные рюкзаки с продуктами, вещами, запасом патронов с трудом взвалили на себя, помогая друг другу. Наст хорошо держал, и мы весело и не спеша скользили по тундре в предвкушении предстоящей охоты.

Для нас, тогда еще молодых ребят, 15-километровый путь с полной выкладкой был не в тягость. Проходя по льду Ивановских озер, увидели, как с бугра, тревожно гогоча, поднялась стая гуменников и, набирая высоту, исчезла в весеннем небе. Мы с охотничьим трепетом проводили взглядами полет пернатых и с удвоенной энергией пошли вперед.

К вечеру добрались до места, но балка там не нашли. Жора в недоумении осматривался. Показал на спиленные сухие лиственницы, на лайду и на лесок, где он оставил свой домик. Мы стали обследовать это место и через какое-то время обнаружили торчащую из снега трубу. Оказалось, что весенние многоснежные пурги завалили балок по крышу.

Пришлось откапывать дверь. Хорошо, что Жора предусмотрительно положил лопату на крышу. Сбросили с нее снег, вырыли перед дверью тамбур, где устроили холодильник для продуктов. Протопили печку припасенными сухими дровами. Попили чаю и легли на нары отдыхать.

Начало весенней охоты на гусей

На следующий день Жора пошел на лайду устраивать засидку и выставлять профили. А мы с Олегом решили прогуляться до реки Дудинки. По пути выгнали из тальниковых зарослей зайцев. У них уже начался гон, и они носились стаями, весело подпрыгивая и бегая друг за другом.

На реке шел ледоход, над которым суматошно носились утки. Олег двинулся вверх по течению, чтобы испытать охотничью удачу по пролетным селезням. А я сел на прибрежный холм и замаскировался. Ждать долго не пришлось.

Надо мной на предельной высоте пролетали два крохаля. Я прицелился, взял нужное упреждение и выстрелил почти вертикально вверх. Летящий чуть позади селезень упал прямо к моим ногам. Такие красивые выстрелы запоминаются надолго. Олег тоже добыл селезня широконоски. Второй пернатый свалился в воду, и, к нашему сожалению, его унесло течением.

Вернулись к избе уже в середине дня. Вскоре пришел Жора, стороживший гусей. Редкие стаи проходили на большой высоте и не реагировали на манок охотника. Олег направился за дровами к стоящей невдалеке сухой лиственнице. А я ободрал крохаля и поставил вариться. Через час добавил лук и макароны. Когда снял с огня и попробовал, то оказалось, что это длинношеее пернатое все равно еще не сварилось.

Но мы не обратили внимания на такую мелочь, так как были очень голодны. Перекусив, Олег и Жора залезли отдыхать в избушку, а я разделся и лег на крыше. Солнце пригревало, навалилась приятная дремота…

И тут сквозь сон мне послышался свист крыльев. Я подскочил, чуть не проломив крышу балка, оторопело стал оглядываться. Над самой головой пролетели три гуся. Я хорошо видел оранжевые клювы и лапки, серое с белым оперение. Но, когда вскинул ружье, было уже поздно: птицы скрылись за редкими лиственницами.

Наблюдение за обитателями тундры

На охоту решили ходить ночью. Снег подмораживало, лыжи не проваливались, да и гуси чаще появлялись в темное время. Северное солнце желтым колесом катилось по горизонту. Мы погрелись круто заваренным чаем, захватили с собой теплые вещи и отправились посмотреть на скрадок, устроенный Жорой.

Окопы в снегу наш друг выкопал хорошие. Бруствер замаскировал ветками. Для сидения мы пристроили лыжи и начали караулить. Вскоре с южной стороны над лайдой появилась пунктирная линия, которая перемещалась в сторону нашей засидки.

Гуси! Но, когда до птиц оставалось метров 50, в неясном предутреннем мареве мы увидели стаю больших бело-серых чаек, которые, почти не взмахивая крыльями, парили над тундрой. С сожалением проводили их взглядами и опять сели в снежный окоп.

Первая засада была безрезультатной. Сбитый с толку холодной и ветреной весной, гусь прошел основной своей массой через Пясинские водоемы, и теперь высоко по горизонту виднелись маленькие редкие стайки, спешившие на север. Иногда тундру размеренно пересекали небольшие стада оленей.

Взвивался над кустами все еще в зимнем наряде распушенный токующий куропач. Многочисленные турухтаны водили хороводы, изумляя нас многообразием своих брачных нарядов. Утки, сверкнув оперением, проносились краем леса. А майское солнце окрашивало тающие снега в розовый цвет.

Мы сидели в «ложе» заполярного театра, наблюдая очень интересную постановку из жизни природы под названием «Весна». Однажды увидели, как по снежному полю бежал песец. Он имел невзрачный вид, начал линять, и клочья грязно-серой шерсти свисали с его боков.

Неожиданно с ближайшего холма на зверя спланировала большая полярная сова, но он вовремя заметил нападение и мгновенно перевернулся на спину, лапами отбиваясь от своего врага. Птица, не ожидая такого отпора, чуть зависла над своей жертвой и заскользила дальше над тундрой…

Так в походах к реке и ожидании гусей проходило время. Мы, как малые дети, перепутали день с ночью. Наши лица от весеннего солнца и ослепительного снега сделались медно-красными. Только темные очки спасали глаза от ожогов и временной слепоты. Снег начал сильно таять и проседать. Пришло время возвращаться.

Трудный путь домой

Выступили еще вечером. Жоре надо было успеть на утреннюю смену. Снег держал плохо, лыжи проваливались. Приходилось часто меняться с ведущим. На середине пути увидели мирно стоявших оленей. Они пытались «копытить» снег и не обращали на нас внимания. Видимо, приняли за своих сородичей — вьючных животных.

Проходя мимо них в 50 метрах, мы в шутку дурными голосами запели детскую песенку: «Крокодил-дил-дил плывет, носорог-рог-рог идет, только я все лежу и на солнышко гляжу»… Олени настороженно подняли головы и на всякий случай отошли от нас подальше. Мало ли чего у этих «дикарей» на уме!

К утру мы добрались до реки Волготок, которую, даже не заметив, пересекли неделю назад. Ее берега были выровнены зимними пургами. А сейчас снег просел, уплотнился и по руслу реки стремительно несся поток талой воды. Я раскатал голенища сапог и, не снимая лыж, стал переправляться на другой берег.

Пройти удалось только треть пути. Вода поднялась выше колен. Течение усилилось, и пришлось поворачивать назад. В результате с ноги смыло водой лыжу, и я кое-как выбрался на берег.

Тем временем предусмотрительный Жора достал из рюкзака самодельную лодку. Он сшил ее из тонкого брезента, а внутрь баллона поместил надувные шарики. Пересек реку успешно, но не смог бросить нам веревку, чтобы и мы переправились «челноком». Нашему другу оставалось только, собрав вещи, идти в сторону аэропорта.

А мы двинулись вверх по реке в поисках переправы. Через километр без приключений перешли на другой берег. Олег направился вперед, а я на одной лыже старался преодолевать глубокий подтаявший снег.

Сначала попытался привязать к ноге кусок лиственницы. Но от этой затеи был вынужден отказаться: снег подо мной проваливался еще больше. Пришлось обходить снежники по проталинам. Там, где не мог их обогнуть, преодолевал ползком.

До дороги я добрался только к вечеру. По пути зашел в КУНГ (кузов унифицированный герметизированный) диспетчерского радиолокатора, где нес свое дежурство Жора. Он напоил меня чаем. Я обсушился и на вечерней электричке уехал домой.

Как говорил один известный путешественник, «в жизни всегда должны присутствовать острота и вызов, иначе из нее испаряется соль».

Геннадий Белошапкин, г. Омск

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий