Из дедушкиных рассказов
Трудно было отказаться от такого предложения. «Спетый» дуэт жерличников — Сергей и Генка, — всю зиму успешно ловившие щуку в Мелькени, получили приглашение от друзей порыбачить с ночевкой. Доставку к месту рыбалки они брали на себя, для ночевки есть домик на острове. Идиллия. Лови себе рыбку, зная, что за тобой приедут и отвезут обратно.
Одна только загвоздка: живут ребята-рыбаки в Мензелинске. А как туда добраться — над этим вопросом Сергей и Генка ломали головы. И здесь я им под руку «подвернулся». Точнее, не я лично — сын у меня был в отпуске и все набивался свозить меня куда-нибудь на рыбалку. Так что отвезти нас в Мензелинск и обратно он согласился с удовольствием. В общем, все прекрасно! Но… Как там в поговорке про забытые овраги? Так у нас и вышло. Нет, первая половина нашей вылазки прошла, как по маслу. Сбор у моего подъезда — живем рядом. Олег, мой сын, приехал без пяти два. Быстренько на лодочную станцию, берем три банки по 25 чудесных живцов — и в путь.
Магия чисел
Через час мы в Мензелинске, ребята нас уже ждут. Погрузка, фото на память, и «луноход» потащил сани с нашим скарбом и нами к месту рыбалки. Привезли нас Игимку. Места хорошие. Договариваемся о связи, выгружаемся и начинаем ставить жерлицы. Поставили по десять штук. Подождали немного — клева нет. Сергей и Генка решают сменить место, уходят в соседнюю протоку. Пытаюсь ловить на удочку, но поклевок нет. Хотел собрать жерлицы и перейти к ребятам, но что-то меня остановило, и я пошел к ним, взяв только удочки. И хорошо сделал: мои шустрые товарищи поставили по два десятка жерлиц с использованием всех живцов. Оставалось только ждать поклевок. К обеду на нашу «радость» пошел маленький весенний дождь, снег становился все рыхлей, ходить стало трудно, ноги по колено проваливались.
Только под вечер Сергей поймал первую щуку.
— Три восемьсот, — сообщил он.
— Что, у тебя глазомер такой точный? — удивился я.
— Да нет, у ребят-соседей весы есть.
Рядом расположились двое мужичков — приехали на «Буране» со стороны Красного Бора. Расположились они грамотно: палатка, коврики, примус, чайник — все как положено. Окушка искать — одно удовольствие.
Ближе к вечеру мы двинулись к домику, но перед островом, где в зарослях тальника прятался домик, очень уж подозрительно темнел снег. Я крутанул буром буквально оборота два — пошла вода. Намечается промоина.
Вернулись назад, наломали веток, влезли в огромную палатку Сергея, зажгли лампу. Тепло, дождь не мочит. Плотно поужинали и спать завалились. Спалось хорошо. Дождь барабанил по целлофану, но к утру затих. Однако снег на льду совсем превратился в кашу, ходить стало трудно: того и гляди сядешь в кашу.
…С утра у меня горят два флажка. Подхожу к первому — глухой зацеп, ко второму — пусто. Насаживать нечего, а вот с зацепом надо что-то делать. Я присел у лунки и только хотел взять леску, как она немного пошевелилась. Потащил — нет, точно зацеп, ветка играет. Дернул что есть мочи — знаю: леска у меня очень прочная, бояться нечего. Пошла леска, и через мгновение из лунки показался пучок камыша. Я его с корнем выдернул и с трудом протащил через лунку. И услышал рывок. «А ведь сидит, сидит, родимая!». Завести рыбу в лунку — уже дело техники — и вот она, первая щука! Первая за сутки рыбалки. Щука потянула ровно на три килограмма. Ну что же, начало есть!
Просидев возле жерлиц около часа и не дождавшись поклевок, пошел посмотреть, как обстоят дела у моих товарищей. Генка вытащил небольшую щучку килограмма на полтора, а Сергей — две, одну маленькую, а вторую опять на 3800 г. Все три щуки клюнули рано-рано, на рассвете. Пытаемся поймать хоть что-нибудь на удочки. Я перепробовал все приманки и насадки, а результат часовых экспериментов — два окунька граммов по двести. Решил вернуться к своим жерлицам. Вижу издалека, что горит один флажок. Ускоряю шаг, насколько это возможно. И опять пролов. Лески размотано метров десять — и пусто, утащила зубастая живца. Просто наказание какое-то. Сидишь, караулишь у жерлиц — нет поклевок; как только ушел — вот такая беда. Щука как будто чувствует, когда можно безнаказанно полакомиться моими дефицитными живцами. Походив по старым лункам с удочкой и не поймав ни одной рыбешки, устраиваюсь у камыша отдохнуть, там снег более-менее сухой. Расстелил на снегу рюкзак, подсунул под голову ящик — не хуже, чем на диване. Лежу и на оставшиеся жерлицы поглядываю. Иногда покручу головой — нет, не горят мои флажки — и лежу дальше, блаженствую.
Громкий всплеск нарушил мой покой. Поднимаюсь и вижу: в том месте, за камышами, где мы еще вчера бурили лунки (правда, лед был очень тонкий), — чистая вода, и белые лебеди плавают! Испугавшись меня, они взлетают, выстраиваются в одну линию и вскоре исчезают из вида, сливаясь с белыми снегом и облаками. Но минут через десять-пятнадцать они возвращаются и с шумом падают на воду. Я лежу, не шевелясь — боюсь потревожить гордых птиц, и только взметнувшийся флажок заставляет меня вскочить и направиться к жерлице. На этот раз я на месте, действую по правилам: дождавшись, когда катушка равномерно завращалась, подсекаю — на этот раз щука покрупнее. Весы показали магическую для нашей рыбалки цифру — 3800 г. Наверное, нам попадаются сестрички-близняшки. Ну что же, стало немного веселее.
Пришла беда, откуда не ждали
Но вскоре мое веселье стало понемногу улетучиваться. Привлек внимание шум двигателя — это «Буран» наших соседей надрывался. Мужики собрались домой, но оказалось, что они упустили момент, когда нужно было «удирать»: их снегоход провалился в жижу и основательно застрял. Глядя на мучения наших соседей, я понял, что и нам предстоят нелегкие испытания. Сергей и Генка еще спокойно рыбачили, а я уже знал, что нас ожидает невеселая «прогулка», и придется не только шлепать домой пешком, но и толкать наш «луноход», если он, конечно, сможет за нами приехать.
До назначенного времени нашего отъезда оставалось еще два часа, но я услышал натужный рев нашего двигателя, а затем увидел, как наш вездеход, еще пустой, еще без нас, тяжело пробивается в нашу сторону. Худшие мои опасения подтвердились. А приехавший за нами Сергей-рыбак «упокоил» меня окончательно, сказав, что пробивается к нам уже два с лишним часа. Дорога ужасная. Раньше на подобную поездку ему хватало пять литров бензина; сегодня же он залил десять, а бензин уже на исходе.
Быстро собравшись, погрузили вещи, сели в сани. Но как сели, так и встали: преодолев треть пути, наш снегоход испустил дух, не успев «проглотить» последние капли бензина. Наш сотовый телефон отказался работать: села батарея. Сергей со своего телефона успел дозвониться домой и попросить помощи. Я попытался предупредить сына Олега, что мы задерживаемся, но и этот телефон отключился. Все! Связи нет. Придет ли помощь, мы не знаем; дождется ли нас Олег — тоже, ведь он на наш звонок не рассчитывает. Веселая ситуация!
Совсем стемнело. Потянул ветерок, и сразу стало неуютно. Простояв почти до восьми часов, увидели свет. Два «лунохода» с запоздалыми мензелинскими рыбаками возвращались домой. Им, конечно, легче: они без саней. Помочь нам рыбаки ничем не могли, но предложили довезти меня до Мензелинска, чтобы я мог предупредить сына о нашей задержке. Ехать я согласился, но высказал опасение, что не смогу найти гаражи, от которых мы выезжали и где нас должен ждать Олег. Сергей успокоил, что меня довезут до ПМК, а гаражи рядом.
Довезли, за что огромное спасибо мензелинцам. Вот ПМК, вот светится магазин. Не раздумывая, направился к нему и купил воды. Пить хотелось давно и так сильно, что во рту все пересохло. Утолив жажду, я начал соображать. И чем больше соображал, тем тоскливее становилось на душе. Олега не вижу, где гаражи — не знаю. А что если я не найду Олега? Если моих друзей по несчастью не выручат? Если не найду телефон? Что делать? — стоять посреди темной улицы и ждать? А чего ждать и сколько?..
Спасение
В это время — о, чудо! — из ворот ПМК вышел мужчина. Мое состояние и внешний вид, наверное, были так жалки, что он не смог пройти мимо. Подошел, спросил, не нужна ли помощь. Да, только в провинции остались еще люди с доброй душой, способной к состраданию, люди, всегда готовые придти на помощь! В двух словах описал я свои приключения, а незнакомец тут же достал телефон и подал его мне:
— Звоните!
Я поблагодарил и пытался ему за услугу заплатить, но он денег не взял. Номер сотового телефона Олега я не помнил, поэтому позвонил домой. Трубку взяла жена и, не давая вставить мне ни одного слова, безостановочно стала говорить о том, что сын встречает нас с внуком; что внук, наверное, замерз; что сын волнуется, где мы и почему не звоним…
Срывающимся на крик голосом пытаюсь остановить ее:
— Да помолчи ты хоть минуту! Дай мне информацию передать: позвони Олегу и скажи, что я стою у ПМК и жду его. Все.
Мой спаситель смеется:
— Ничего, это же женщина.
Не прошло и двух минут, как из-за соседнего дома показалась машина сына. У меня отлегло от сердца. Олег успокоил меня, что он уже знает о нашей беде и ждал был нас столько, сколько было нужно. Также он сообщил, что на помощь уже уехал «луноход». В первом часу ночи спасательная экспедиция вернулась — моих друзей-горемык привезли, а сломавшийся вездеход оставили на льду — им займутся завтра. В беде нас не оставили!
Домой мы вернулись около двух часов ночи. Утром болели все мышцы, и мы уверяли друг друга, что больше в этом году на лед не выйдем. Но прошли какие-то два дня, и у нас «зачесались руки», как будто сами собой начали перебирать удочки. И вновь захотелось на лед…
Вера Князева, г. Набережные Челны
