Оценка хищничества: хищники и копытные
Оценка воздействия крупных хищников на копытных неоднозначна, как и отношение человека к хищникам — от постоянного преследования до идеализации и строгой охраны.
По мнению специалистов «Центрохотконтроля» МСХ РФ (Ломанов, 1995, 2007; Рожков и др., 2001), численность диких копытных в России зависит, главным образом, от изменений климата и продуктивности растительности. Роль хищников, как и охотников, в процессе динамики поголовья считается второстепенной. Мое исследование, основанное на 40-летних наблюдениях за дикими животными в природе и анализе нескольких тысяч публикаций (см. монографии «Оленьи», 1999; «Свиные», 2002; «Полорогие», 2005), напротив, позволяет утверждать, что роль хищников, волка в осо-бенности, в динамике населения копытных является, наряду с антропогенным воздействием, определяющей. Немалое влияние волк оказывает и на поголовье домашних животных.
Численность волка и масштабы хищничества
Волк — прирожденный охотник за копытными, тысячелетиями конкурирую-щий за пищу с человеком. В России его поголовье в периоды пиков, сопряженных с социальными неурядицами и войнами, вполне сопоставимо с численностью отдельных видов диких копытных. В середине XIX в. волчье население, по сведениям В.М. Лазаревского (1876), видимо завышенным, лишь в Европейской России достигало 180–200 тыс. особей. Потери домашних и диких животных, вероятно, больше почти на порядок (Туркин, Сатунин, 1902). В 1896–1897 годах загрызено около 2,5 тыс. человек (Бутурлин, 1924).Человек боролся с волком как мог. На юге России казаки регулярно устраивали грандиозные облавы. Судя по литературным сведениям, в степном Подонье и Новороссии в 1843 и 1845 годах лишь за несколько дней апреля убито более 3000 волков. Шуйский аптекарь г-н Валевский, предложивший способ их истребления стрихниновыми пилюлями, в период с 1861 по 1875 год только в 10 верстах вокруг г. Шуи уничтожил 184 зверя. В Забайкалье казачьи караулы в отдельные годы затравливали таким образом до 1600 особей. В 1894–1897 годах здесь уничтожено 7220 волков.
К концу XIX в. с большим трудом удалось уменьшить численность волка. В начале ХХ в. в России насчитывалось, видимо, не более 50 тыс. этих зверей при среднегодовой добыче в 15 тыс. В годы Первой мировой войны и послереволюционной разрухи число хищников вновь заметно увеличилось. С.А. Бутурлин и В.Я. Генерозов, на основании анализа динамики заготовок шкур в 20-е годы (10–28 тыс. в год), определяли волчье население в РСФСР в 62–82 тыс. (до 100 тыс.). Потери домашних и диких животных снова возросли. В 1924/25 году в Российской Федерации, на Украине, в Узбекистане и Белоруссии ими задавлено около 1 млн. домашних животных.
Эта вспышка численности волка, оказавшая значительное негативное воздействие и на популяции диких копытных, большими усилиями погашена к концу 30-х годов. Однако вскоре, в период Второй мировой войны, борьба с хищником ослабла (в 1942 году добыли всего 4,1 тыс. особей), и Россия пережи-ла новую волну подъема его численно-сти минимум до 150 тыс. (см. моногра-фию «Волк», 1985). В военные и послевоенные годы потери домашних и диких животных от волка также исчислялись сотнями тысяч голов.
В 1944–1946 годах в России ежегодно истребляли 40–44 тыс., в СССР — до 62 тыс. волков. В 1947–1951 годах в заготпункты поступило 274 тыс. их шкур. В конце 40-х и в 50-е годы добыча этого зверя постепенно уменьшилась с 38 до 14 тыс. Самая низкая численность волка (7,5–11 тыс. особей) в России была во второй половине 60-х – первой половине 70-х годов. И именно в этот период наблюдался быстрый рост населения диких копытных, лося в частности (см. рис.). Тем не менее и при минимальной численности эти хищники ежегодно истребляли десятки тысяч домашних животных.
В середине ХХ в. «зеленые» взяли хищника под свое покровительство, а некоторые зоологи и журналисты представили его «санитаром» в природе и пожирателем мышевидных грызунов. Сразу же замечу, что в вольерных опы-тах, проведенных замечательным зоологом В.Г. Юдиным, волки без колебаний нападали на копытных животных, а полевок, мышей и крыс поедали очень редко, неохотно, и эта пища часто вызывала рвоту даже у голодных зверей. В отдельных западноевропейских странах, Канаде и США, где плотность населения диких копытных стала превышать допустимые уровни, даже осуществили реинтродукцию этого зверя, правда в очень ограниченном масштабе. В России всплеск «волколюбия» тоже привел к гласному и негласному запрету на его добычу, что способствовало, наряду с другими факторами, новому подъему численности и увеличению потерь копытных.
В 90-е годы на фоне социальных и экономических неурядиц поголовье хищника достигло очередного пика — 47 тыс. И снова в российской прессе замелькали сообщения о том, что «серые разбойники» разгуливают по деревням, режут домашний скот и собак, нападают на людей и бесчинствуют в охотничьих угодьях. В Якутии в 1992–2004 годах хищники задрали 156 тыс. домашних северных оленей и 14 тыс. лошадей. Ущерб только оленеводческой отрасли в 2004 году составил около 30 млн.. рублей. Ежегодный ущерб от них сельскому хозяйству в Бурятии достигает 2–7 млн.., в Читинской области — 11 млн., в Астраханской — 23–25 млн., в Иркутской области, по разным методи-кам расчета, — от 15 до 270 млн., в Красноярском крае — более 20 млн. рублей. В Российской Федерации волк ежегодно уничтожает сотни тысяч голов домашних животных, а ущерб исчисляется сотнями миллионов рублей.
Много ли домашних копытных в России? В 1990 году поголовье крупного рогатого скота составляло 57 млн., свиней — 38,3 млн., овец и коз — 58,2 млн., а затем оно стремительно сокращалось (Куликов, 2008). В 2005 году осталось 21,4, 13,5 и 18,2 млн. голов соответственно, что значительно меньше, чем было в 1916 году (33, 11,3 и 47 млн.), и этот негативный процесс еще не остановлен. Ежегодный импорт мяса превышает 2 млн. тонн. И при такой ситуации в 2005 году Министерство сельского хозяйства РФ причислило волка к особо ценным в хозяйственном отношении объектам животного мира наряду с дикими копыт ными (приказы 70 и 192 подписаны министром А.В. Гордеевым)! Страна у нас, судя по рапортам чиновников, богатая, живем мы год от года все лучше, урожаи, надои и привесы, как и в советское время, — все выше, продовольственная безопасность тоже на высоте — волку домашнего скота пока хватает, хотя и не до жиру! Рассмотрим влияние крупных хищников на популяции диких копытных и попытаемся оценить масштабы потерь.
Суммарные потери диких копытных от хищников
Лось. Уровень смертности лося от волка значителен повсеместно. Анализ литературных сведений показывает, что почти в каждой области волк ежегодно уничтожает от нескольких сотен до нескольких тысяч особей. Медведь в большинстве регионов наносит менее существенный урон, но и он тоже весьма ощутим. Из 11797 лосей, найденных погибшими на территории России в 1980–1982 годах, жертвами волка стали 22%, медведя — 9% (Перовский, 1988). Иногда лоси становятся жертвами тигра, росомахи и рыси.
Хищники — главный фактор смертно-сти сеголетков лося. В Печоро-Илычском заповеднике в 1964–1966 годах по этой причине 96% лосих остались без детенышей (Язан, 1972). В Окском заповеднике сеголетки составляют 85% от числа погибших зверей (Лавровский, 1990). На территории Костромской таежной станции Института проблем экологии и эволю-ции им. А.Н. Северцова РАН волк ежегодно уничтожает почти всех лосят (Баскин, 1984). Во многих областях расчетный уровень отхода сеголетков за год достигает 50–80%. В масштабах страны потери лосят исчисляются десятками тысяч голов, причем уровень их смертности неизбежно возрастает с увеличением численности крупных хищников и доли легальной и нелегальной добычи взрослых самок.
Судя по имеющимся данным, можно полагать, что в России волк ежегодно изымает из популяций лося более ста тысяч особей, что почти на порядок больше, чем добывают легально охотники в последние годы. Расчет потерь может быть более точным, если определить — сколько лосей давит в среднем каждый волк ежегодно.В Дарвинском заповеднике по най-денным остаткам жертв установлено, что каждый хищник изымает за снежный период в среднем 1,4 лося (Вишневский, 1986), в Карелии — 2 (Данилов, 2005), в Центрально-Лесном заповеднике за год — 2,5–3 (Бологов, 1981), в Свердловской области, по рас-четам, — примерно 1 (Корытин, 2003). По сведениям А.Я. Бондарева (1986, 2002), на юге Западной Сибири каждый волк режет от 6–8 до 15–18 лосей, а в районах, где эти копытные составляют основу их рациона, — в среднем 11 только за снежный период. На Тунгусском плато на каждом участке местных охотников волки добывают за зиму в среднем 8–12 (до 18) лосей и от 3 до 20 северных оленей, изымая из популяций ежегодно более 2 и 8 тыс. особей соответственно (Суворов, 2005). В Окском заповеднике ежегодно только с октября по март стая добывает в среднем 47 лосей. Пресс хищников изменяется в зависимости от размера стаи: стая из 6–12 особей за год давит около 57 лосей (т.е. каждый волк только в снежный период уничтожает 4,7–9,5 особей), с меньшим числом – до 36 и пары – до 4 голов (Лавровский, 1990). На Аляске радиомеченые стаи добывали лосей летом через 7–16 дней, зимой — через 5–11 дней (Ballard et al., 1987). Средний показатель хищничества — 1 лось на стаю на 4,7 дня (Peterson et al., 1984).
Ученые, исследовавшие питание волка, следовательно, считают, что каждый зверь за зимний сезон или за год изымает из популяций от 1 до 18 лосей, минимум — на юге и западе ареала, максимум — на севере и в многоснежных районах, где этот вид доминирует в пище хищника. А каково мнение практиков? В период с 1989 по 2008 год я опросил, судя по дневниковым записям, 78 егерей и охотоведов, работающих по специальности более 10 лет. Приводимые ими средние цифры возможных ежегодных потерь лося от волка колебались в пределах 4–20 особей, в среднем — 6,7. Такой же опрос проведен среди 19 специалистов заповедников и природоохранных общественных организаций, причисляющих себя к «зеленым» и ратующим за максимальное сохранение волка в природе. Названные ими цифры — 0–4, в среднем — 1,7, что все же выше ожидаемой оценки.
Проведенное нами математическое моделирование показало, что если бы каждый волк убивал более 4 лосей в год, то численность жертвы сокращалась бы значительно быстрее, чем пока-зано на рисунках. Наиболее реальная цифра потерь — 3, причем на севере ареала вида — 4, на юге — 2.
Умножим число волков на среднее количество их жертв, равное 3. Получим, что в конце ХХ — начале XXI вв. 42–47 тыс. волков изымали ежегодно около 126–141 тыс. лосей, что составляло примерно 22–26% от послепромысловой численности (520–630 тыс. особей) этого вида. С учетом легального охотничьего изъятия (2–9% от численности) потери достигают (см. рис.) среднего уровня воспроизводства вида (25–30%) в России. Если добавить к этому десятки тысяч лосей, убитых браконьерами и погибших от ран (не менее 10% от численности в пик браконьерства), тысячи особей, погибших от медведя и других хищников, утонувших и умерших от дру-гих причин, то расчетный уровень смертности (40–50%) неизбежно превысит средний уровень воспроизводства вида. Резкое сокращение численности лося в России в последнее десятилетие ХХ в., следовательно, вызвано, главным образом, прессом крупных хищников и охотников, а не трофическим фактором.
Аналогичная ситуация в Белоруссии. По расчетам, 2,5 тыс. волков в течение года убивают около 6 тыс. лосей, 8 тыс. кабанов и 4 тыс. европейских косуль, что в 2–6 раз больше, чем добывают охотники (Козло, 2001, 2007). Ежегодные потери популяции лося от этого хищника составляют 10–16%, охотники легально изымают 12–14%, от браконьеров, ранений и других антропогенных причин погибает 8–12% (Дунин, Козло, 1992), а в целом отход достигает 30–42%, что эквивалентно уровню вос-производства вида или превышает его.
Европейская и сибирская косули
Волк повсеместно угнетающе действует и на популяции косуль. В Брянской области в 1975–1976 годах только на территории трех охотничьих хозяйств эти хищники задавили 94 косули, 53 лося, 6 оленей и 26 кабанов (Ватолин, 1979). По наблюдениям С.А. Северцова (1941), на Урале стая из 7 волков уничтожала до 15 косуль в месяц. В Ильменском заповеднике с 1936 по 1946 год они ежегодно истребляли от 10% до 29% популяции (Аверин, 1949; Филонов, 1974). В Восточной Сибири волк в основном кормится косулями, а в период их миграций следует за стадами (Фетисов, 1953). В Северном Забайкалье он уничтожает около 30% популяции, невзирая на пол и возраст. После истребления хищников на опытном участке за два последующих года численность копытных увеличилась на 50% (Лавов, 1971, 1982). В Якутии, по сообщению А. Уола-Айана (2005), два матерых зверя в марте — начале апреля на маршруте в 67 км задрали 28 косуль, часть из них задавлена ради забавы. В Амурской области на 30-километровых маршрутах находили до 9 особей, растерзанных волками (Перовский, 1988). На Дальнем Востоке два-три хищника за сутки давят до 12–14, а в местах зимней концентрации каждый уничтожает за снежный период по 20–30 косуль (Бромлей, Кучеренко, 1983).
При высокой плотности населения копытных и легкой доступности добычи масштабы хищничества волка несоразмерны с потребностями. За 34 года полевых наблюдений я обнаружил 301 задавленную косулю, из них практически нетронутыми, за исключением смертельных ран, были 65 (22%) особей, утилизировано менее половины туши — у 67 (22%), более половины или почти полностью — у 169 (56%). Звери, за редким исключением, не возвращались к остаткам своих жертв и не прятали пищу впрок.
В ряде регионов не меньший ущерб популяциям косуль причиняет рысь. Этот хищник при обилии и легкой доступности жертв давит их гораздо больше, чем требуется для питания, убивая почти ежедневно, а иногда и до 2–3 в день. За год только в Амурской обла-сти от нее гибнет до 6–8 тыс. особей (Бромлей, Кучеренко, 1983). В Швейцарских Альпах с помощью радио-прослеживания установлено, что взрослый зверь убивает в среднем одну косулю за 6,6 дня, а самка с двумя детьми — одну за 2,7 дня, т.е. годовая потребность одного хищника — около 60 косуль.
Значительное влияние на численность европейской косули оказывает лисица, существенно снижая уровень прироста. Ощутимые потери от нее несет и сибирская косуля. Этих копытных давят также бродячие и пастушьи собаки, бурый медведь, тигр, росомаха и харза. Новорожденных иногда истребляют барсук, енотовидная собака, куница, снежный барс, беркут, степной орел. Потери сеголетков косуль за год, от хищников главным образом, в разных районах России колеблются от 20% до 90%. Совокупные ежегодные довые потери, по экспертной оценке, превы-шают 100 тыс. особей.
Алексей ДАНИЛКИН
